Utopia and Uhronia

Elena Samorodova-Sonina and Sergey Sonin

Curator Ivan Chechot 

Winzavod Art Center
4 Syromyatnichesky Lane, 1/8, building 9

18.04 - 28.05.2023

A new exhibition curated by renowned St. Petersburg art historian Ivan Chechot opened on April 18 by the artists Sergei Sonin and Elena Samorodova-Sonina. The project is a metaphysical fantasy in the genre of documentary myth, its authors offer an alternative, quantum version of events that took place in the Russian history of the XIX century. The project is based on a reflection on what the shape of the Russian way of life would have looked like if the secret plan of Emperor Paul I and French First Consul Napoleon Bonaparte, known as the Indian campaign, had been a success. In linear history, the utopian plan for a Russian-French alliance has remained unfulfilled.

Utopia and Uhronia

MIDLAND LANDLORD'S DREAM

The exhibition-installation, more precisely, the visionary interdisciplinary performance Utopia and Uchronia. A Midlander's Dream" is one of the realization options of a large project of the Partnership "Lead and Cobalt". It is devoted to the Indian campaign (turn of the 18th-19th centuries) of Emperor Paul I and Napoleon Bonaparte (then First Consul of France, and soon afterwards, in 1804, crowned Emperor of the French).  This campaign and alliance of the two emperors almost came to fruition in 1801. Only the assassination of Paul (in the linear history that we are used to) stopped the advance of the Russian troops in the direction of India and put an end to the Russian-French rapprochement aimed at the destruction of British predominance in the world economy and politics of the 18th and 19th centuries. In the space of the project "Preparation for the Indian campaign" the fate of the sovereign Paul the First was quite different, and the villainous plot suffered a complete fiasco.

Sergei Sonin and Elena Samorodova (the creators of Lead and Cobalt) assume that the Indian campaign took place and resulted in a complete victory over the British. India became a Franco-Russian dominion, the Franco-Russian Indian Company was founded, its wealth poured into Russia and France, and mutual penetration of cultures began. World history has radically changed the direction of development. There were no military clashes in 1805-1813, the old Germany was not destroyed and there was no war of liberation. There were no revolutions of 1830 and 1848 and many other momentous events in Paris. For more than half a century peace and stability reigned, the development of capitalism and its corollaries - materialism, godlessness, class struggle and moral decay - as well as the colonial system were stymied. Britain was left with the unenviable fate of an island manufactory. The centuries-old legal piracy of the British navy was permanently blocked. But later the horizon tightened again, the fog thickening. Russian and German Anglomania reared its head. The world bourgeoisie demanded satisfaction and prepared for revenge. After the death of Nicholas I, history returns to the old track. Riots, conspiracies, wars, dubious theories, the spirit of greed and hedonism, naturalism, decadence in art, - all this plunges Europe into darkness. The Germans enter Paris in 1871 and proclaim the New Empire; Britain awakens - the struggle for the redivision of the world begins. At this time, the circumstances and the fact of the Indian campaign are already forgotten, the monuments of Russian-Indian-French civilization are overgrown with grass, and only in dreams the veterans of the campaign still remember the ancient and eternally young images, fragments of grandeur and beauty, solemn processions of fighting elephants, still hear the Russian-Indian tunes, still whisper mantras addressed to the great gods. But these are already the dreams of the landlord of the Midlands.

The exhibition in the gallery "a-s-t-r-a" exhibits fragments of the Russian-Indian civilization. These are photographs taken in the Moscow suburbs and the Tver region; reliefs and sculptures that speak of the synthesis of Russian, ancient and Indian origins; a sacred sculpture of Artemis or Great Mother symbolizing the life-giving spirit of the Earth. The gallery halls are decorated with large-format embroidery millets, miraculously surviving monuments of textile art of the Russian-Indian classic era: they are decorated with ornamental and symbolic motifs related to the Indian campaign, Paul and Napoleon. Here it is the quintessence of "provincial orientalism" and French refined taste. The name of the genre and technique ("a thousand flowers") points to medieval French trellises. The art of millefleur was borrowed from the French - the allies of the Russians in the Indian campaign - by the domestic white-haired seamstresses in Tver province. The motley breastplates of Pavel's Hussar regiments and Napoleon's heavy cohorts roar triumphantly over the hall. A Russian-Indian mantra is played, a sitar strangely reminiscent of a gusel, or the frantic clanging of a balalaika. The blows of the gong call for calm, and sleep is drowned out.

За тридцать лет я плугом ветерана
Провел ряды неисчислимых гряд;
Но старых ран рубцы еще горят
И умирать еще как будто рано.

Темнеет день. Слышнее птичий грай.
Со всех сторон шумит дремучий край,
Где залегли зловещие драконы.
В провалы туч, в зияющий излом,
За медленным и золотым орлом
Пылающие и́дут легионы…

Это глуховатый голос ветерана Индийского похода, вернувшегося в обновленную Российскую империю, в своё имение, где-то в верховьях Волги – палладианский портик, обелиски и беседка-ротонда над рекой. Но здесь же, среди берез и елок мелькают фигуры, образы, формы, наводящие на мысль о "русском провинциальном ориентализме".  

Природа — тот же Рим и отразилась в нем.
Мы видим образы его гражданской мощи
В прозрачном воздухе, как в цирке голубом,
На форуме полей и в колоннаде рощи.

Ориентализм, - утверждают авторы проекта, - всегда проекция Запада на Восток. Иначе, - открытая экспансия, имперский жест.  Граждане мелких, незначительных стран-мануфактур не способны к утверждению такого стиля. Открытая экспансия - честная экспансия. Ее вечным, эстетически безупречным образцом является поход Александра Великого в Иран и Индию. И задача властного имперского жеста отнюдь не в том, чтобы унифицировать эйкумену, но в том, чтобы свести народы в битве и на сцене мировой истории для взаимного духовного обогащения. 

«Мы в ХХI веке, но среди героев 18 - начала 19 века… Хотим ли мы им что-то сказать? Или только, просто побыть среди них? Что значит наше пребывание среди них, наша тяга к ним? Что означает их пребывание с нами?». - Такими вопросами невольно задается тревожный современный зритель, столкнувшись с фантасмагориями «Свинца и Кобальта», чуть опасаясь, что они окажутся ненужными современности. Современность же самонадеянно полагает, что главный вопрос – это всегда вопрос о нуждах современности. Последнюю понимают узко: 20 век, его вторая половина, начало 21 в., хотя это всего лишь мгновения мировой истории, различимые разве что вследствие крайней переоценки собственной значимости. Да, конечно, говорят художники, мы хотим сказать прошлому: не исчезай совсем, не оставляй нас один на один с самими собой, оставайся с нами, хотя бы в роли сказки, будь последней ниточкой, связывающей современность с миром поэтического как тем «пространством» (кавычки указывают на то, что это совсем не пространство), где царит контингентность (двойная, тройная контингентность! – этот гибрид или даже тождество предопределенности и случайности связей и последовательностей), царят вероятностные отношения, правит ахроническое, замкнутое в себе, подобно уроборосу, движение, не допускающее никакой привязки к местам и временам, к телам и интеллектам, но только к автопоэтическим мифам. И таково не только искусство в его радикальной свободе предполагать, что все не так! и еще раз не так!, но и сама История – непредсказуемая муза-художница свободного бытия.  

Современный мир устал от собственной приземленности, изнемогает от бесплодия стерильности, своей ограниченной правильности, никчемного здоровья, помеси скромности и самомнения. В нем опять востребованы сказки, герои, миф и фантастическое. Вновь проснулось желание воевать: кто-то воюет с химерами, кто-то за сохранение безопасности и прозы. Многие ощущают, что постоянно жить в критическом и самокритическом режиме, вечно стесняясь и добиваясь прощения для непрощенного, унизительно и скучно. Ложная терпимость и наигранная нейтральность обрыдли! Востребована власть, моральная, политическая, интеллектуальная. Только искусство делает вид, что стесняется, но исподволь, за кулисами, в малых пространствах уже началось заклинание огня, вызывание мифов как средства   мотивации к действенной жизни воображения, вплоть до призыва к героической гибели. Неяркость, тихий голос все еще в моде, но суперприсутствие героев, скандализируя общество, уже начинает затмевать скромников, и они огрызаются. Все идет к столкновению старых и новых богов и мифов друг с другом, и вот они надевают доспехи, украшают их новыми перьями, трубят о прошлых победах и мечтают о будущих. Это вдохновляющие картины. Над морем вновь носится буревестник, а жирный пингвин ищет укромного убежища, уговаривая себя, что все иллюзии, утопии и ухронии будут побеждены материальными интересами. 

Два художника перед нами. Один клокочущий генератор проектов, постановок, фантазмов. Это Флорестан! Другая - изящный аполонически точный лепщик образов, дарующий им грацию и юмор, неоднозначность и флер. Это Эусебий, по Р.Шуману - нет, больше – сама ласковая Кора, показывающая картинки детям.   Общий плод полон чуть надломленной романтической иронии, этой гремучей смеси мечты, веры и горечи, переходящей то в какие-то эльфически наивные арабески, то взрывающийся приступами ледяной клейстовской ярости, пляской Шивы. 

Но это и два города, два лика России, между которыми боевая колесница (личный транспорт художников) ткет судьбу отечественного мифотворчества. Ледяной Флорестан и Шива – это Петербург, император Павел, идея, воля и страсть. Кора, Артемида, терракота, тесто, цветные нитки и ткань – это наша русская Индия, а проще – Москва, смягченная дымкой Средней России, непостижимая и простая - учит отречению от страстей, от страшных сказок - ради ее материнских скорбей. Слава секретной России!

Иван Дмитриевич Чечот, кандидат искусствоведения, доцент факультета свободных искусств и наук СПбГУ, руководитель сектора истории и теории изобразительного искусства и архитектуры Российского института истории искусств

_________________________________________________________________________________________

"РАДАРЫ СЕКРЕТНОЙ РОССИИ"

Создатели мокьюментари жанра по-русски, режиссеры масштабных мистификаций, основатели ряда художественных объединений (Товарищество “Свинец и Кобальт”, "Комитет Аполлона", мастерская "Волчья ягода") Елена Самородова и Сергей Сонин  – современные мультимедийные художники, работающие в двух столицах -  Москве и Санкт-Петербурге. 

«Русская незримая Империя» Самородовой и Сонина – то ли постапокалиптический мир, то ли параллельная реальность, своеобразная лаборатория фантастики, искусно сплетенная и запутанная.  Зрителя не покидает ощущение дежа вю – на фото и в видео изображен мир почти такой же, но – другой. 

Серии из композиционно и визуально совершенных псевдодокументальных фотографий, снятых в режиме стоп-кадра, конструируют визуальный нарратив – прием, прослеживающийся во всех проектах творческого тандема.  “Документальный миф” Самородовой и Сонина строится на пересечении фотографии, короткометражных фильмов, звука, исторических предметов и вымышленных артефактов, формирующих самодостаточную Вселенную. Обращение к сослагательной истории – заговор, к которому художники приглашают зрителя. Образы художников разрабатываются по тому же принципу, что в кино и на телевидении, при помощи электронных средств происходит симуляция реального. 

Главным в проектах Самородовой Сонина является понятие времени. Эстетика их стилизаций затеряна между прошлым и будущим, в ней словно отсутствует настоящее.  Время там остановилось настолько, что его можно резать ножом, перекраивать, растягивать и ускорять. Художники свободно лавируют между историческими эпохами, преломляя пространство и время. Их любимые темы: Древний Египет и античность, Российская государственность, палладианство, народный эпос и фантастика – культурные коды и исторические эпохи, причудливо сплетенные демиургической деятельностью. 

Проекты Самородовой и Сонина – это не просто игра в несоответствия. Подставляя кривое зеркало сослагательного развития отечественной истории, художники обнажают ее скрытые пружины, которые нам еще предстоит переосмыслить. Доминанты и константы, образы, герои, темы, все отправные и встречальные инстанции остались в прошлом.  Именно к ним художники обращаются, манипулируя настолько, чтобы получить иное смысловое прочтение.

Работы Самородовой и Сонина безоговорочно завораживают. Визуальное воплощение их работ доведено до идеального состояния. Но напряженная семантика расширяет смысловой контекст, вовлекая понятийные системы зрителя, апеллирующие к его культурному бэкграунду, знаниям, начитанности. В конечном счете документальный миф Самородовой и Сонина расшифровывается каждым индивидуально. Реальность творческого тандема готова тогда, когда взаимодействует с зрителем, именно он ставит финальную точку в интерпретации художественного мифа.Текст

текст Екатерины Карцевой,

кандидата культурологии, доцента кафедры Кино и современного искусства РГГ

_________________________________________________________________________________________

"БУДУЩЕЕ в ПРОШЛОМ. МЕТАИСТОРИЯ и ЕЕ КВАНТОВЫЕ ОТРАЖЕНИЯ"

Слово авторов о Правде Мифа и Русской развилке

Вместо эпиграфа – мы выносим столбцом вопросы:

 - "Мы находимся в ХХI веке"

 - "Среди героев 18 - рубежа 19 века"

 - "Мы что-то хотим им сказать? Или просто побыть среди них"?

 - "Что значит наше нахождение среди них"?

 - "Что значит их нахождение среди нас"?

 - Несовременные декорации, и что мы делаем внутри них?..

Что может быть интереснее для художника (пребывающего в своей современности и настоящем времени), чем погружение в национальную историю и её отражённые смыслы - значения? 

…Всё глубже и глубже, проходить слой за слоем, продолжая видеть и внимать лучам и отблескам, что меняют и преломляют   всё вокруг и внутри, и за краями Ойкумены.

 В глубокой тёмной воде, покрытой льдами времён.

…за обрывами краёв – Космический Океан, дожидающийся своего часа, чтобы начать таять.

Итак, Художник в центре, отражённый Космос вокруг него. 

Табельно- уставное воспоминание - первыми в Космосе побывали греки. Македонский грек Александр Великий (со своими диадохами) прошёл Свой путь и смог создать своей волей и гением синкретическую Империю с континентальными столицами – Александриями, вдохновленными и созданными его пассионарной внутренней стихией, но также и стратегическим политическим расчётом. 

Через времена, за ним – Александром, отправились Государь Император Всероссийский и Верховный магистр Мальтийского ордена Павел Первый Достойный и Император всех французов, «собиратель Европы» - Наполеон Бонапарт.

Исторический линейный контекст:

…Как только исчезла угроза со стороны революционной Франции, государь Павел Первый стал готовиться к военно-стратегическому союзу с Наполеоном. 

Император Павел и Первый консул Франции Наполеон Бонапарт намеревались совершить совместный поход в Индию, с целью сокращения Британских колоний, лишив её главной «колониальной жемчужины», а также установить морскую блокаду Британских островов (уготовить им дальнейшую «маленькую судьбу» рядовой страны-мануфактуры). 

«…Англичане приготовляются сделать нападение флотом и войском на меня и на союзников моих — шведов и датчан. Я и готов их принять, но нужно их самих атаковать и там, где удар им может быть чувствительнее и где меньше ожидают. Индия лучшее для сего место. От нас ходу до Инда, от Оренбурга месяца три, да от вас туда месяц, а всего месяца четыре. Поручаю всю сию экспедицию вам и войску вашему, Василий Петрович… Все богатство Индии будет вам, за сию экспедицию наградою».

Наказ Павла I атаману Орлову

«Император Павел подхватил идею Бонапарта, и решил научить индийского слона шагать на прусский манер…».

Из разговора французских и русских офицеров на биваке во время манёвров в одном из командорств.

Изначально слова приписывались Первому консулу Наполеону Бонапарту, якобы, сказанные им Жерару Дюроку, перед отбытием того в Санкт-Петербург с тайной миссией.

…  В 1800 году Павел 1 расторгает союз с Англией, и разрывает с ней дипломатические отношения. Были наложены ограничения на английские суда в российских портах. По инициативе государя Павла Россия, Дания, Швеция и Пруссия подписали договор о вооружённом нейтралитете.  Желание противодействовать Англии было столь велико, что даже фантастический, на первый взгляд, замысел вторжения приобрёл реальные очертания. 

Готовится к переброске на Мальту десант Гренадёрского корпуса гребного флота, который станет основой будущего гарнизона острова-крепости. 

Остров Мальта становится одной из губерний Российской империи, а также в государстве вводится новая административно-территориальная единица, - командорство (присущая духовно-рыцарским орденам). На землях одного из них (принадлежащих графу Литта) начинается активная подготовка к Индийскому походу.

Через год после случившихся событий, в январе 1801 года будет приказано высочайшим повелением -  атаману войска Донского, генералу Орлову, выступить с казачьими полками в Оренбург, а оттуда направиться в Индию. Предполагалось, что объединённую семидесятитысячную русско–французскую армию возглавят генерал Андре Массена.  План государя Павла и Первого консула Франции Наполеона состоял в том, что союзные войска, объединившись в Астрахани, переправятся через Каспий в Астробад (что в Персии), а затем двинутся в Индию через Герат. То есть, тем путём, по которому в древности прошли фаланги и гетайры Александра Македонского. А незадолго до этого (тот же 18 век), - конница Надиршаха, шахиншаха Персии, разрушителя империи Великих Моголов. 

Выступление предполагалось начать в мае 1801 года, прибытие в Индию планировалось на конец сентября. 

Для подготовки к проникновению в крупнейшую английскую колонию – «жемчужину империи, над которой уже тогда не заходило солнце», в 1800 году была создан прототип будущей Франко-Русской Индийской компании, которой надлежало обеспечить торговое превосходство Российской империи как в Средней Азии, так и в Индии.

После победы союзной армии, на реке Инд, состоялась первая личная встреча государя Павла и Первого консула Франции Наполеона (коронован в 1804 «Императором всех французов»).  До этого они обменивались шифрованными депешами-партитурами, которые доставляли им вестовые сороки, состоящие на службе при Фельдъегерском корпусе. 

Сообщения британских агентов о планах Павла (в союзе с Наполеоном) лишить Англию её «колониальной жемчужины», сильно обеспокоили правительство короля Георга III, и Англия субсидировала заговор против Павла и его последующее убийство, через посланника в Санкт – Петербурге, лорда Витворта и его любовницу – княгиню Ольгу Жеребцову, чей салон и был «штабом заговора». 

…Сам заговор потерпел фиаско, тем самым, явив сардоническую насмешку над злодейскими планами заговорщиков - клятвопреступников. В покоях императора злодеи обнаружили механическую куклу – автоматон «Государь», изготовленный мастером –механиком Иваном Кулибиным. Сам же государь взирал на происходящее через систему зеркальных перископов в стенах Михайловского дворца. 

Заговор был обезглавлен, Великий поход в Индию начат…

… Русская Индия процветала пятьдесят с небольшим лет. В 1856 году после проигрыша в Крымской кампании, и по результатам Парижского мира, Российская империя покидает Индостан. К этому времени государь Павел четверть века тому назад совершает переход из физической субстанции в метафизическое качество, возвращаясь в метрополию, «свою Александрию» (как в свою эпоху это случилось с Александром Великим), а свергнутый Император всех французов Наполеон Бонапарт, после роялистской контрреволюции Бурбонов, отплывает в Американские колонии, всё ещё французскую Луизиану. 

Ветераны Индийского похода, русские колонисты и их семьи возвращаются в свои имения. В память о Великом походе возникает и развивается Русский провинциальный ориентализм, ретроспективный жанр – воспоминание, «искусство ветеранов».

Параллельное действие:

ХХ годы XXI века. С Российской пилотируемой научно-исследовательской орбитальной станции «МИР 2» был запущен зонд с направленным ядерным зарядом, чтобы изменить траекторию полёта астероида к Земле, и предотвратить импактное событие, грозящее планетарной катастрофой.

Ядерный заряд разрушает астероид, и тот раскалывается на несколько крупных осколков - метеоритов.

Один из них оказывается на прежней траектории, и летит к Земле. Излучение от взрыва и электромагнитный импульс разрушают орбитальную станцию, но российский космонавт успевает покинуть её в спасательной капсуле, и летит на Землю по траектории летящего метеорита.

В верхних слоях атмосферы метеорит не сгорает полностью, а капсуле с космонавтом, летящей за ним, удается не сгореть в атмосфере, и приземлиться среди лесов и болот в приграничье трёх губерний Российской империи в 1801–м году.

При падении космонавт был сильно травмирован, средства связи повреждены, включая портативный квантовый компьютер. Космонавту удаётся самостоятельно выбраться из капсулы, но не удаётся понять, что он оказался в «ловушке времён».

Получив сильные компрессионные повреждения, он из последних сил снимает шлем скафандра, вдыхает древний воздух, и теряет сознание…

В том Мире он принят, как Посланник.

Выныривая из равноприимного Русского Космоса, над ними – Художниками (если повезёт ими оказаться и взять на себя это бремя), закручиваются лунно-солнечные спирали из брызг-осколков, и они порой приобретают и запускают квантовые мощности…  В калейдоскопе отражённых смыслов, умозаключений (разной температуры), предчувствий и прозрений. А параллели и корреляции есть комплектующие документальных мифов.

Посвящённый в эти практики проживает   сильное напряжение биосферы, за ним следует -  искажение метафизического пространства и личных визионерских границ.

Но художники, как термины (Terminus) остаются стоять на границах Секретной России. Это про везение (для лучших из них).

Аркадия, Элизиум, Греция Духа под властью Рима, всегда внутри.  Как и провинциальный ориентализм – всегда проекция Запада на Восток. И никак иначе. Как неизбывное paradisus verbum russicum, Медленная и полная чудес и историй, движется она – секретная Россия подобно огромному кораблю. Дух наполняет тугие паруса, судно маневрирует в узких местах, из последних сил удерживая фарватер, но всегда умудряется пришвартоваться под Полярной звездой в своей тайной гавани. 

Кормчий носит имя собственное.

За нами, зритель!..

P.S. Mundus vult decipi, ergo decipiātur.

художники Сергей Сонин и Елена Самородова-Сонина